Вчера ночью он был готов убить Кьёраку Шунсуя. Стоял перед ним, готовый нанести смертельный удар при первой необходимости, а капитан восьмого лишь пристально и напряжённо разглядывал иллюзию в паре шагов от себя. Всего одна фраза, один неверный жест, одно движение…
Но всё обошлось. Кьёраку сказал иллюзии именно то, чего ожидал капитан Айзен и Суйгецу вернулся в ножны, а его хозяин – на место собственного фантома. Но глупо было бы говорить, что всё обошлось лишь для капитана Кьёраку, ведь – видит бог – у Соуске не было ни малейшего желания его убивать.
Вчера вечером снова шёл снег. Здесь холодные зимы. Шинигами, чей запас реяцу не так велик, чувствуют этот холод. День назад даже Айзен на своей шкуре ощутил, что это из себя представляет, когда его реяцу была в совершенно метастабильном состоянии.
Только снег, холод и редкое тусклое северное солнце.

Ночью в лагере горели костры. Если бы это увидел со стороны смертный, то решил бы, что духи леса устроили шабаш. Впрочем, это не столь уж и ошибочное мнение, верно? Если можно назвать «шабашем» ежедневные выматывающие рейды на поля сражений с последующим уничтожением толп пустых, естественно.
Горели костры и пахло свежестью соснового леса. Эта ночь была на удивление спокойна – ни метели, ни внезапных вылазок пустых. Одно лишь ясное северное небо с яркими точками – мириадами звёзд, которые, казалось, хранили покой этого места.

Капитан пятого отряда спал. На войне связные сны – роскошь, и эта ночь не была исключением. Снились обрывки недавних сражений, почему-то перемежающиеся с покрытыми пылью воспоминаниями из Академии; снилась Ячиру, эта девочка-лейтенант, но к чему – Айзен бы уже и не сказал; много чего снилось, мало что запоминалась. Сны на войне – это такая же бессмысленная череда кадров, как и каждодневные сражения: по отдельности каждое имеет значение, но в целом – нет. Сражения забываются, оставаясь в памяти одним сплошным боем. Разве что Айзен на всю жизнь запомнит момент, когда Суйгецу скрестился с Катен Кьёкотсу, жаль лишь, что владелец последнего об этом не догадывался. Ещё, быть может, Соуске сохранит в памяти реяцу светловолосой вастолорда, что назвала себя Халлибел. После войны он займётся этим, если провидение сохранит ей жизнь.
Ещё Айзену снились пустынные поля Уэко Мундо. До войны капитан пятого отряда считал это идеальным полигоном для тренировок, а сейчас… сама необходимость тренировок отпала. Только холод, снег… и война.

Утро подкрадывалось незаметно. По утрам воздух становился ещё чище, а лес наполнялся звуками, лишь только солнце не спешило озарять своим светом кроны деревьев – в этих местах ночи длились долго, но именно в такое время человеческие войска любили устраивать наступления, поэтому предрассветную пору было принято считать «утром».
Айзен по-прежнему спал. Почти три дня без еды и сна сделали своё дело – Соуске вымотался и не видел ни единой причины не отдохнуть этим днём. Оба отряда получили распоряжения на сегодняшний день, боёв не предполагалось, а состояние Зараки позволяло надеяться на то, что капитан 11-ого сегодня наконец встанет на ноги.

Что-то создало шум в палатке. Нет, нужно начать с другого. Кто-то наплевал на охранное предупредительное кидо, просто не заметив его. Шинигами пятого отряда никогда не нарушат целостности кидо, а членами 11-ого отряда вообще посчитают выше своего достоинства сюда приходить.
Тогда что же создало шум?
Многолетняя выучка не позволяла его игнорировать. Шум… и тяжёлую знакомую реяцу.
Соуске вырвался из оков сна, открывая глаза. Нельзя сказать, что это было лёгкое пробуждение, но не капитану Готея жаловаться на такие мелочи.
- Капитан Зараки? – Айзен приподнялся на локтях, бросив взгляд в сторону гостя. «Гость», в едва держащихся на груди бинтах, стоял посереди палатки с таким видом, словно происходящее совершенно нормально. Собственно, иного Соуске и не ожидал – за всё то время, что они работали вместе с Кенпачи, он успел привыкнуть почти ко всему.
Что забыл Зараки Кенпачи  чересчур ранним утром у Айзена? Соуске мысленно усмехнулся.
Пришли узнать, что случилось тогда, в небе? Как… вовремя, капитан Зараки.
- В отрядах случилось что-то, что требует моего немедленного вмешательства, капитан?
Айзен, признаться, был зол, хоть и тщательно скрывал это. То единственное утро, которое он выделил себе на отдых, грозило быть полностью испорченным. Более того, капитан пятого полагал, что он заслужил этот отдых. Во всяком случае, не он три дня отлёживался в медицинской палатке, напротив, Соуске координировал работу двух отрядов и делал это превосходно, учитывая его интерес к охоте на вастолордов.

- Вот как, - лишь бросил проснувшийся шинигами.
«Вы бы заговорили иначе, если бы все ваши люди вдруг не вернулись с удачной охоты нашего дорого вастолорда». Впрочем, оправдываться капитан пятого не был намерен. Объяснять свои поступки – также. Зараки незачем было знать истинную причину сверхзаботы Соуске, а также то, что предположения Айзена касательно вастолорда были верны. Пусть, как повелось, считает перестраховку издержками «штабной» работы – Соуске было плевать более, чем полностью.

Айзен спокойно выдержал взгляд капитана 11-ого – не в первый раз. Этот взгляд, такой особенный, он уже мог различить спиной в тёмном помещении. Изучающий, с вызовом.
Соуске прикрыл глаза и тут же почувствовал, как тяжелеют веки и с висков также наступает непонятная тяжесть. Впрочем, отчего непонятная? Вполне себе объяснимая – Айзена утягивало в сон.
Капитан пятого резко разомкнул веки, скидывая с себя одеяло. Впрочем, не полностью и через секунду оно уже держалось на бёдрах, а Айзен прошёл мимо Зараки в противоположный конец палатки, туда, где располагался импровизированный склад одежды.
- Тогда в чём причина вашего визита, капитан Зараки? В столь ранний час.
Шинигами одевался, смотрясь сверху вниз в небольшое зеркало на тумбе. Выпрямить края косоде и складки хакама, туго повязать оби и – последним штрихом – отправить занпакто в ножны. За ночь волосы растрепались. Айзен небрежным жестом зачесал их назад, поправляя чёлку – так лучше, ничто не мешает обзору. С зеркала на него смотрел совершенно среднестатистический капитан пятого отряда… хорошо, толком не спавший три ночи капитан. Улыбка вышла красивой, но сути состояния не отражала и Соуске оставил лишь её тень. А ещё… ещё в зеркале отражался Кенпачи.

Айзен обернулся, поразмышлял с секунду и вернулся на свой футон. Тут же, рядом, располагался походный набор для чаепития. О нет, Соуске вовсе не гостеприимство проявлял – ему действительно была необходима чашка крепкого, очень крепкого улуна с максимальной концентрацией бодрящих веществ, чтобы начать этот день с ясной головой. Лишь тогда, когда в заварнике оказалась убойная доза чайной смеси, Айзен перевёл взгляд на гостя.
- Вы… не откажетесь от чая со мной?
«Хотя я бы предпочёл, если бы вы не отказались… избавить меня от своего общества»
За окном ещё пару минут назад даже не было признаков рассвета, однако луна давно исчезла с небосвода. Только сейчас первые розовые отсветы солнца заиграли бликами на линзах очков, которые…
… так и остались лежать на тумбе у дальней стены – Айзен просто о них забыл.

Сказать, что в первые секунды Айзен удивился  - ничего не сказать. Во-первых, Соуске действительно намеревался выпить чаю, во-вторых, в жизни такого не было, чтобы его, Айзена Соуске, бесцеремонно хватали за ворот косоде. А если и было, то во времена глубокой юности и с немалыми последствиями для неразумной особи, что на этот акт насилия осмелилась.
Айзен хотел было перехватить руку Зараки, но… не успел. Бывает. За это пришлось расплатиться ощущением холода на ладонях, ибо капитан пятого упёрся в снег руками, не давая себе упасть. Замешательство длилось не более секунды, спустя которую Айзен уже стоял у входа.
Что-то изменилось в нём; что-то, что ещё не было заметно невооружённым взглядом, но уже чувствовалось на уровне реяцу. Её контур стал чётким, хлёстким и плотным. В Соуске поднималась злость, которую он не мог и по большому счёту ещё не хотел контролировать. Слишком много «слишком» - Зараки позволяет себе слишком вольное обращение, будь он трижды руконгайским выходцем; слишком долго Айзен не имел возможности отдохнуть; слишком на пределе была его концентрация в последние дни, что в итоге задело и нервные струны; слишком…
Пальцы сами сжались на рукояти Суйгецу и тут же привычная сила коснулась души, накрепко связывая две сущности. Это уже с давних пор происходило мгновенно, в одну секунду. Полное единение с занпакто. Одно слово – и капитан 11-ого упадёт прямо здесь, у него ног, на пороге палатки, а потом пролежит в больничном крыле не 3 дня, а пару недель с диагнозом «Острое развитие осложнений после выписки, незаконченный курс лечения».
Соуске не смотрел на Зараки, скорее, как-то в сторону, пытаясь совладать с собственным гневом. Наконец пальцы расслабились и расжались.

Айзен поднял голову, смотря холодным, но спокойным взглядом – вот то, чего он смог добиться коротким сеансом релаксации в полевых условиях. Нет, глупости тут творить никто более не будет, довольно их было за неделю. Сражение на территории отрядов входит в категорию подобных глупостей. Нет, Айзен вполне понимал, что гордость Зараки взыграет и рано или поздно нечто подобное случится, но по-прежнему не мог привыкнуть к импульсивности капитана 11-ого. Однако мысли о неизбежности происходящего успокаивали.
Зараки не тот, кому можно всё объяснить на словах. Простой бой также ничего даст, а лишь породит ещё больше вопросов в голове этого человека. Проблема в том, что он считает бой единственной формой для ответов. Что ж, в таком случае Айзен предоставит ему качественно новую форму ответа. Такую, чтобы дальнейших вопросов не возникло.

Когда общая картина окончательно прояснилась, Айзен почти совсем успокоился.
- Вашими стараниями, капитан Зараки, - наконец произнёс капитан пятого. - Но я предпочитаю для этой цели утреннюю прогулку по лесу. Надеюсь, вы последуете за мной.
Айзен говорил нарочито вежливо, представляя, насколько это сейчас раздражает Кенпачи. И лёгкая улыбка заиграла на губах Соуске. Пусть распалится ещё больше, чем сейчас. Ведомый гневом, капитан 11-ого не заметит в один миг, как быстро закончится бой.
Такой была последняя мысль перед тем, как Айзен ушёл в шунпо, задействовав лишь половину скорости от возможной.

Лес освещали первые лучи солнца. Зори в этой местности были чудно как красивы или, вернее сказать, экзотичны – в Сейретее таких не увидишь. Лес наполнялся звуками и тусклым светом, ещё не ярким, но уже создававшим совершенно особенную атмосферу.
Айзен резко остановился, оборачиваясь – по его мнению, расстояние от лагеря было достаточным.
- Что такое, Зараки-сан? – Соуске стоял спиной к восходящему солнцу и, верно, это выделяло его на фоне окружающей обстановки. Голос капитана вновь звучал мягко и по-доброму, а текущей обстановке это можно было бы называть издевательством. Или железной, непоколебимой уверенностью в себе. Впрочем, одно другому не мешало. – Вы уж определитесь, кто хочет со мной поговорить – вы или ваш меч.
Суйгецу покинул ножны и на лезвие занпакто заиграли блики света, до тех пор, пока оно не было отведено в сторону. Оборонительная поза. Не Айзен начал этот «разговор», а, значит, не за ним право первого удара.
Где-то поблизости птицы сорвались с ветвей.

Всё предельно просто. Я… не оставлю сомнений в твоей голове насчёт того, что было или не было случайностью тогда в небе. К счастью, ты и не знаешь толком, где заканчиваются возможности капитана, равняя весь мир под себя. Возможно, это действительно будет неплохим уроком на будущее. В нём не всегда судьба будет к тебе благосклонна, а мне бы не хотелось, чтобы Готей однажды по глупости потерял капитана Зараки Кенпачи.

Айзен даже вида не делал, что готов к серьёзной битве – не было той концентрации реяцу, не было её напряжённого контура и даже общая расслабленность читалась вполне отчётливо. Также отчётливо, как вежливая улыбка с тенью интереса.

Айзен молчал.
Внешне мягкий, но внимательный взгляд капитана пятого отряда изучал противника. Не только взгляд, нужно сказать. Реяцу Зараки теперь ощущалась совершенно отчётливо, как в ближнем бою с пустыми и Айзен прекрасно знал её потенциал и возможности. Так вот сейчас, как верно предположил Соуске ещё в лагере, Кенпачи не собирался сразу атаковать на максимуме силы. Жаль, по большому счёту – Айзену не хотелось затягивать этот «бой».

Первый удар и первая волна чужой духовной силы прошлась по Суйгецу, впитываясь в клинок - ранее Айзену не доводилось скрещивать занпакто с Зараки. Тем интереснее.
Агрессия. Азарт. Интерес.
Что ж, вполне ожидаемый букет эмоций. Разве что помимо этого в его реяцу была сокрыта какая-то первобытная мощь, коей Айзен не решился бы давать названия, но… она ощущалась. И с этим приходилось считаться.
Второй удар был отбит также легко.
Мало иметь силу, нужно уметь ею управлять, капитан Зараки. Какой толк в том, что снег тает от количества духовной силы, если я могу превратить твой меч в пыль, коль сочту нужным? Но ведь ты скажешь, что сражение шло вполсилы. Хотел бы я знать, Зараки Кенпачи, что стоит за твоим упрямством в деле изучения кидо. Раньше мне не было до этого дела, но, быть может, самое время доказать, что ты ошибаешься.

Третий удар Кенпачи прошёлся по воздуху – Айзен сделал шаг своего обычного шунпо, оказываясь за спиной Зараки уже в тот момент, когда того ещё по инерции от удара заносило вперёд.
- Бакудо 63: Садзё Сабаку, - негромко произнёс шинигами. Негромко, но… реяцу капитана пятого, до сей поры сдерживаемая хозяином, плотным столбом взметнулась в воздух и в ту секунду, когда Кенпачи обернулся на знакомый мягкий голос толстые цепи обвились вокруг его шеи, рук и ног, сковывая без права на движение. Свободные концы закрепились на стволах близлежащих деревьев, не позволяя Зараки даже пошевелиться, не говоря уже о смене позы. Красивое зрелище – пойманный и распятый на цепях дикий зверь, полный гнева и неконтролируемой ярости.
Соуске, наблюдавший за идеальным исполнением бакудо, наконец посмотрел в сторону «пленника». Эти светящиеся цепи полностью контролировались сверхплотной реяцу Айзена, от которой по-прежнему веяло спокойствием и лёгким превосходством. Взгляд, не скрытый линзами очков, лишь подтверждал это – капитан пятого отряда был совершенно и полностью уверен, что победил.
- В битве разговаривать сложно – ветер уносит слова. Вы… что-то говорили мне, капитан Зараки? – та же лёгкая улыбка, что и пять минут назад и чуть приподнятая вверх ладонь, отведённая в сторону.
Дразнить зверя, думая, что находишься в безопасности за пределами клетки – вот то, чем ты сейчас занимаешься, Айзен Соуске... не так ли?

Капитан Зараки полагает, что кидо ненадёжно и всё можно решить грубой силой.
Соуске, словно потеряв интерес, развернулся спиной, вкладывая занпакто в ножны. Теперь солнце светило в спину, а впереди простирался наполненный спокойствием лес.
Что ж... не стоит его в этом переубеждать. Пусть почувствует, что прав. Это кидо лишь кажется надёжным, но будет с лёгкостью разрушено силой его полной реяцу, когда слетит повязка – цепи полы изнутри. Он просто будет вынужден применить всю силу. В таком случае он будет сражаться не просто в полную силу, но и наполнит свой клинок настоящей ненавистью, сделав его ещё уязвимее. И тогда…
Айзен посмотрел вглубь леса, над которым уже поднималось полноценное зимнее солнце, заставляя тени причудливо искажаться.
… я покажу, что жить в мире собственных заблуждений можно лишь до определённой поры. 

Сам Айзен не так и давно совладал с собственным гневом, но сейчас мог наблюдать за яростью капитана 11-ого. Всё шло именно так, как он предполагал. Впрочем, тут нечем гордиться. Зараки Кенпачи принадлежит к той категории людей, чьи мысли и поступки написаны почти на лице и гордиться тем, что они сами по себе предсказуемы – нет, это имеет смысла.

Соуске обернулся и хаори тут же вздёрнуло в воздух волной ветра из духовных частиц Зараки. Шинигами едва заметно склонил голову.
Это бесполезно.
Айзен просто стоял посереди буйства ярко-жёлтых потоков духовной силы, что пылала уже не просто интересом, но желанием хозяина пролить кровь. Стоял и смотрел, как земля превращается в пустошь, а небо пульсирует в такт силы бога смерти.
… бессмысленно и глупо, потому что…
Деревья с треском валились, оголяя пространство, по которому, словно голодные звери в поисках добычи, сновали плети реяцу. Красиво. И смертельно для простых шинигами.
Айзен позволил и своей духовной силе взметнуться в воздух и плотная стена отделила капитана пятого отряда от безумия, что сейчас творилось. Теперь жёлтые потоки просто врезались в стену и шлейфом растягивались позади фигуры шинигами.
… это не спасёт от ветра, капитан Зараки. Вы желаете построить максимально высокую стену, поэтому пропускаете кирпичи через раз. В итоге вы действительно постоите в два раза более высокую стену, чем следовало бы, но она упадёт под напором ветра, тогда как плотная стена без экономии кирпичей выдержит. Детская сказка. Вам никогда не научиться контролю над реяцу, но если бы вы могли… эта сила, она схожа с моей.
Соуске чувствовал мощь и все составляющие этой реяцу и вполне мог представить, как бы она выглядела в контролируемом виде. Бесцветная, плотная, с навыками боя Зараки она была бы смертельна для многих капитанов, не говоря уже о пустых.

Смотря на капитана 11-го, что ушёл в шунпо, наконец решаясь на удар, Айзен вдруг понял, что хочет это увидеть. Возможно ли такое – научить Зараки контролю? Идеальная физическая сила, идеальный контроль над реяцу и идеальный личностный психотип. Но не слишком ли это похоже на утопию? Впрочем…

Клинки встретились. Удара не было слышно, его просто заглушил треск деревьев в отдалении – по лесу прошлась ещё одна волна ударной силы, только на этот раз в ней была уже реяцу Айзена. Поваленные ранее деревья вспыхнули в одно мгновение от плотности проходящей по ним энергии. Огонь озарил лес, заключая шинигами в круг тлеющих сосен.
Соуске не делал ничего особенно для обороны – он просто вытянул руку, позволяя асаючи нанести удар. Проблема… в первую очередь для Зараки, в том, что в данный момент Суйгецу являл собой квинтэссенцию силы Айзена и у безымянного меча не было ни единого шанса остаться целым. Капитан пятого смотрел исключительно в глаза Кенпачи, когда произошёл удар, и когда асаючи дал трещину, словно был дряхлым ржавым куском железа и даже тогда, когда Зараки в недоумении отступил назад, неверяще разглядывая обломок клинка. И в этом взгляде Соуске заметил понимание. На данном этапе большего и не нужно было.
- Довольно, капитан Зараки, - тихо, но спокойно произнёс шинигами. – Дальнейшее не имеет смысла. И хоть этот бой его изначально не имел, но вы бы не успокоились до тех пор, пока я бы согласился на него. И раз уж мы поговорили об этом на понятном вам языке, перейдём на понятный мне.
Айзен отвёл Суйгецу в сторону, показывая, что не желает повторной серии глупых действий.
- Кидо – не бесполезная вещь, - Соуске говорил серьёзно и хоть мягкий тембр никуда не делся, но из интонации исчезли ноты издёвки. – Можно рассматривать его как оружие или же как возможность тренировки контроля за реяцу. Этот контроль, капитан Зараки, иногда решает исход битвы. Многим шинигами просто не дано управлять своей духовной силой – я преподаю в Академии и часто вижу подобные случаи, но вы не из их числа. Вы просто не желаете учиться контролю, следовательно, - в карих глазах капитана пятого отряда отражались языки пламени, - вы упускаете возможность стать сильнее. Иными словами, вы просто игнорируете весь спектр своих сил, в чём по большому счёту нет иной причины, кроме личной убеждённости. Я бы назвал её разновидностью заблуждений.

Шинигами посмотрел в сторону, на тлеющий лес. Он это уже видел. Вчера. Разве только соперник был серьёзнее, да и лес пылал не от его реяцу.
- Ваш меч, капитан Зараки. Без имени занпакто и единения с ним вы сможете восстановить его ещё очень и очень не скоро, если только не попросите помощи у 12-ого отряда, но…, - Айзен вытянул руку и теперь под его ладонью на земле лежала вторая часть асаючи, - контроль над реяцу способен творить чудеса и компенсировать многое, даже знание имени занпакто.
Реяцу плотным шлейфом обрушилась сверху на осколок лезвия, расщепляя его на духовные частицы. Удивительное зрелище – они медленно, по одной, поднимались вверх, следуя потокам реяцу. Находящийся сейчас рядом с Соуске Кенпачи должен был ощущать сильнейшие вибрации духовной силы в радиусе нескольких метров, но оно того стоило – лишь только все частички собрались, Айзен повернул ладонь тыльной стороной к Зараки и частички его меча сорвались с места вместе с потоком реяцу капитана пятого. Они медленно оседали на место разлома, воссоздавая прежнюю форму и размер меча, со всеми неровностями и зазубринами, а затем, когда клинок Зараки был снова цел, с силой отторгли чужую вспомогательную реяцу.
- Впрочем, - продолжил Айзен, словно нечаянно забыв убрать протянутую в приглашающем к сотрудничеству жесте ладонь, - определённые техники даже позволяют ускорить процесс единения с занпакто.
Он не стал уточнять, что знает их. И даже не упомянул о том, что готов помочь – высказанные слова легче воспринять, как удар по гордости, чем молчание об очевидном. Но заставить Зараки Кенпачи по собственному желанию учить кидо это… безумие. И занятная цель, если посмотреть с другой стороны.